Хеллен Миррен об эзотерике и десяти заповедях
66-летняя Хеллен Миррен не любит давать интервью, как признается актриса, она просто боится обидеть репортеров. Эта женщина не только умудренная опытом, но и весьма острая на язык. В интервью немецкой газете «Berliner Zeitung» кинозвезда рассказала о многом таком, о чем она на рассказывает британским таблоидам.
- Миссис Миррен, у вас необычная татуировка на большом пальце левой руки...
- Неужели? Это очень старая татуировка, должно быть вы ее уже видели.
- Два треугольника, втиснутые один в другой. Что это означает?
- Это символ двух противоположных, но одинаково сильных энергий, которые противостоят друг другу. Я сочинила собственные вирши на этот счет: Возлюби своего ближнего, если он - твоя полная противоположность. Это старинный индейский символ. Он означает - ты должен принимать абсолютную противоположность того, что ты есть сам.
- В этом есть какая-то эзотерика.
- Не более чем в десяти заповедях. «Возлюби ближнего своего» - этой заповеди труднее всего следовать, особенно, если ты вообще не понимаешь своего ближнего. Вот именно тогда ты и должен приблизиться к нему.
- Сколько вам было лет, когда вы сделали эту татуировку?
- Лет двадцать. Эту наколку мне сделали в индейской резервации в Миннесоте. Я была там тогда в турне с экспериментальной театральной группой. С тех пор эта татуировка для меня - своего рода жизненный девиз. Но я охотно соглашусь с тем, что зачастую мне самой сложно приблизиться к другому, если он настроен ко мне враждебно.
- Правда ли, что вы прекратили употреблять кокаин, когда узнали об аресте нацистского военного преступника Клауса Барбье, который разбогател после войны, в том числе торгуя наркотиками?
- Это верно. Но, чтобы у вас не сложилось теперь ошибочного впечатления, - у меня никогда не было зависимости от кокаина. Знаете, я всегда лишь время от времени брала на вечеринки кокаин, немножко здесь, немножко там. Для релаксации и отдыха. У меня не было зависимости от «дури».
В этом отношении мне не слишком тяжело было бросить. Когда я прочла в газете, что арестовали Барбье («лионский мясник» был выдворен во Францию, где получил пожизненный срок - ред.), который был кокаиновым бароном в Южной Америке, я сразу приняла решение - больше никаких наркотиков. Одна лишь мысль о том, что из-за пристрастия к кокаину половина моего пенни попадет такому военному преступнику была невыносима для меня.
- Миссис Миррен, после того как вы сыграли главную роль в фильме «Королева», в Англии вы стали национальной иконой. Букингемский дворец присвоил вам титул «Дама-Командор Ордена Британской Империи» (женский аналог титула сэр - ред.).
- Минуточку, это не совсем так. Процедура сложна, она проходит следующим образом. Официальный представитель английского королевского дома входил со мной в контакт и говорил, например, следующее: «Миссис Миррен, мы не предлагаем Вам эту награду. Но в случае, если бы мы предложили ее Вам, Вы бы тогда ее приняли?». Это называется британской вежливостью.
Если вы в этот момент говорите «нет», то отказываетесь только от предложения, которое вам, в принципе, вовсе не сделали.
- По крайней мере, вы неофициально отказали королевскому дому. Почему?
- По нескольким причинам. Как человек искусства в 1996 году я считала неправильным принадлежать к британскому истеблишменту. Теперь, когда я старше, мне безразлично быть ли членом истеблишмента.
- Присутствовала ли королева на церемонии в Букингемском дворце?
- Нет. Я должна была удовольствоваться обществом принца Чарльза. Должна сказать, это было очень трогательно. Не только большая честь для меня, но также и для всей моей семьи. Кроме меня, награждали еще сотни две других людей: преподавателей, солдат, полицейских, женщин, которые основали приюты для женщин, подвергшихся жестокому обращению.
- О чем вы говорили с принцем Чарльзом, когда стояли напротив него?
- Он отменно владеет искусством короткого разговора, приличествующего подобным случаям. Тем не менее между нами возникло одно недоразумение. Долгое время мне казалось, что он говорил со мной о пьесе «Траур - участь Электры» (Mourning Becomes Electra) Юджина О'Нила, в которой я как раз тогда играла в Лондоне. Это продолжалось довольно долго, до тех пор пока я не заметила: елки-зеленые, ведь он говорит вовсе не о пьесе, а о моем последнем фильме. Впрочем, это было задолго до того, как меня можно было увидеть в «Королеве».
- Миссис Миррен, вы интересуетесь игрой английской женской сборной по футболу?
- Нет, но я рада, что женщины могут профессионально играть в футбол в Англии. Во время моей молодости, такого вообще не было. И я, конечно, стала бы хорошим футболистом. Во всяком случае, у меня правильные футбольные ноги.
- Вы нас, наверное, разыгрываете?
- Нет, я всегда называла свои ноги именами английских футболистов. Раньше это были мои Кевин Киган (Kevin Keegan), сегодня я называю их моими Уэйн Руни (Wayne Rooney).
- Ваши ножки промелькнули в рекламе одной британской авиакомпании - они не выглядели как бедра у футболистов...
- То были не мои ножки, которые вы видели в рекламе. Сожалею, но вынуждена вас разочаровывать. Это были ножки одной стюардессы. Я сказала фотографу перед фотосессией: «Послушай, не показывай мои ноги в рекламе, они не достаточно привлекательны». Он посмотрел на них получше и произнес: «Да, ты права».
Читательский топ:
Любовник годится в сыновья
Талисман по знаку зодиака
Распутина сбагрила дочь в психушку
"Пробный" брак - от одного часа до 99 лет
Супружеский долг: откровенно о сокровенном
